Сатанинская реакция

(Википедия)

 

Маршируют с трагическим пафосом будто в фильме великом, дружище

Офицерские ада полчища, богохульные злые тысячи

Барабаны стучат демонически, и гитары визжат неебически

Они целятся в наши обычаи, они дикие, сцуко, язычники

…………………………………………………………………

Помоляся духовно за Сталина, вдарим гадине по-чапаевски

Дружно в битву, товарищ, повалим на, за святыни брегетов гундяевских..

Из засады строчит пулеметчица, героицкая Аня Зюганова -

Эфиопская вера крепкая, козни рушатся басурмановы!

В современном сатанизме сложилась странная ситуация — все сатанисты вроде как согласны с тем, что у них нет догм или обязательных для всех постулатов, что важно мнение каждого, если оно опирается на здравый смысл, логику и тому подобные хорошие вещи. С другой стороны — некоторые вещи в сатанизме ненавязчиво предлагается принять за аксиому. В частности, мало кто подвергает сомнению утверждение, что Сатана-де все всячески способствует прогрессу, развитию, что он есть мятежный дух, ниспровергающий старое, вечный бунтарь и революционер. Ну, раз так — логично подвергнуть сомнению и сам постулат о «сатанинском прогрессорстве», как следует пнуть эту «сатанинскую священную корову». Что я и попытаюсь сделать в данной статье.

О том, что Сатана способствует развитию и прогрессу, низвержению старого и утверждению нового, говорят многие сатанисты. Мол, если новое свергает старое, значит это новое прогрессивно. Раз Сатана — низвергающий старое бунтарь значит он прогрессивен, даже революционен. Такая вот нехитрая цепочка. Стремление связать сатанизм с «прогрессизмом» в общем, понятно — никто ведь не станет утверждать, что прогресс и развитие это что-то плохое, не таков цивилизационный тренд, как минимум, последних пару столетий. Соответственно и многим сатанистам, может и не всегда осознанно, но хочется быть причастному к чему-то вызывающем у окружающих ( и у них самих) положительные эмоции. Стремление, я повторюсь, понятное – но на чем-то же оно должно основываться?

Откуда пошла традиция отождествлять Сатану с прогрессом и развитием? Истоки подобных представлений проследить непросто, но, в общем, основываются они на двух источниках. Во-первых, это стихи различных поэтов-романтиков типа «Бодлера» с его «Литаниями Сатане» или Байрона с его «Каином».Во-вторых — христианские и околохристианские публицисты, как отечественные, так и зарубежные. От попов священного Синода объявлявших Антихристом Наполеона до современных «православно-патриотических» авторов, нет-нет, да и заявляющих, что, мол, Сатана был первым революционером.

Ну, с поэтов взятки гладки — от них многого не требуется, «всего лишь» талант. То есть умение в стихотворной форме донести до слушателей и читателей свои мысли, чувства, убеждения, причем так, чтобы это проняло и зацепило. Поэтическое вдохновение штука непредсказуемое — что взбрело в талантливую голову (особенно после стопки коньяка или дорожки кокаина) — то и написалось. Хоть Сатану выставить защитником «униженных и оскорбленных», хоть Прометея, хоть Христа (или Антихриста).

С православными ( как и вообще с христианскими авторами) тоже все ясно — кем еще по их мнению могли быть революционеры, разрушающие храмы и убивающие священников, как не слугами Сатаны? Соответственно, революционер = сатанист и никак иначе. И это мнение подхватили иные современные сатанисты — мне доводилось слышать мол, главным сатанинским праздником в России должно стать седьмое ноября, поскольку пресловутый «День великой октябрьской социалистической революции» был: «Победой над вечным порядком, установленным Богом, и творческим порывом к созиданию нового мира, торжеством сатанинских идей в политике.»

При том при всем «православно-патриотические» публицисты забывают, что их измышления как-то слабо согласуются с первоисточником. Хотя бы с Библией и околобиблейскими текстами. Нет, там есть персонаж, восстающий против «замшелых устоев», порицающий всевозможных «блюстителей традиций», открыто говорящий, что он пришел разрушить старый мир и, в общем-то, с этой задачей справляющийся. Только вот незадача — этот персонаж не Сатана. А Христос.

Этот факт порой приводит сатанистов к парадоксальным выводам:

«Можно даже условно сказать, что первые христиане по некоторым параметрам соответствовали сатанизму. Смотрите сами: они отвергали закостеневший иудаизм с его бессмысленными законами, вырабатывали свою философию, свое мировоззрение, преодолевая современное им общественное мнение.» (Olegern, Warrax «Princeps Omnium»)

Вот так – уже и в первохристианстве, пусть «условно», но просматриваются сатанинские черты. Для симметрии осталось только объявить, что Сатана в Библии «по некоторым параметрам» соответствует иудео-христианскому богу.

Ведь, в отличии от Христа Сатана в Библии ну никак не выглядит «рррэволюционером», источником «творческого порыва к созиданию нового мира». Про Ветхий Завет и говорить не стоит — там Сатана вполне себе достойный работник небесной канцелярии, выполняющий может и не очень приятную, но важную службу. Причем работник на доверии — может спорить с Яхве и тот внимательно прислушивается к своему «обер-прокурору». Но и из Нового Завета можно сделать вывод, что Дьявола вполне устраивает имеющийся «ветхий» мир, в нем он чувствует себя как дома — судя по тому, как просто он предлагает Иисусу «все царства земные». А то, что Его именуют князем мира сего, косвенно подтверждает, что Дьявол и впрямь вправе делать такие предложения. Ведь весь мир в указанный период — во власти Сатаны. Люди поклоняются языческим богам, кои по единодушному мнению Ветхого и Нового завета, суть демоны и бесы. И только где-то в Палестине находится полуподпольная группа — «революционных иудеев», приверженцев «Единственно Верного Уче..», то есть, конечно же, бога. Группа крайне малочисленная, особой популярностью не пользующаяся, постоянно борющаяся с «соглашателями и оппортунистами» в собственных рядах. И тут приходит Христос со своей «революционной проповедью». Сначала по всем правилам ведет агитацию и пропаганду, а потом когда по «дьявольскому наущению» главного «вождя» распинают, тот и свершает собственно свое главное революционное «действие» — воскресает. А перед этим спускается в Ад, в котором, согласно христианскому учению производит тоже своего рода «революцию»- выводит оттуда умерших, освобождая их от власти Дьявола и Ада (в некоторых источниках эти понятия различаются, причем Ад (Гадес) предстает отдельным существом, союзным Сатане).

Римский богослов Ориген считал, что диавол был побеждён Христом и лишён своей власти, но так как только при втором пришествии дьявол должен быть повержен окончательно, то Ориген называет его «не столько царствующим, сколько разбойничающим» (лат. non tam regnari, quam latrocinari). Был такой термин в советской историографии — «белобандит», очень удачно ложится на эту сентенцию.

Жан Кальвин в своём сочинении «Наставление в христианской вере» (1536 год) рассматривает сошествие Христа в ад как его триумф над смертью и окончательную победу над дьяволом: «В итоге, сражаясь с державой дьявола, с ужасом смерти, с муками ада, Иисус Христос одержал победу и стал триумфатором, дабы мы больше не страшились в смерти того, что наш Владыка упразднил и уничтожил».

«Никто не бойся смерти, ибо освободила нас Спасова смерть! Объятый смертью, Он угасил смерть. Сошед во ад, Он пленил ад и огорчил того, кто коснулся Его плоти… Огорчился ад, ибо упразднен! Огорчился, ибо осмеян! Огорчился, ибо умерщвлен! Огорчился, ибо низложен! Огорчился, ибо связан! Взял тело, а прикоснулся Бога; принял землю, а нашел в нем небо; взял то, что видел, а подвергся тому, чего не ожидал! Смерть! где твое жало?! Ад! где твоя победа?!» (Иоанн Златоуст).

Вряд ли стоит перечислять все тексты, где христианские авторы, захлебываясь от восторга, живописуют «величие побежденного добра и глубину падения побежденного зла». Писания эти удручающе однообразны и вполне созвучны аналогичным сочинениям коммунистических пропагандистов: восторг от осознания самого факта «наступления новой эры», подчеркивание тщетности усилий «контрреволюции», уверенность в грядущем всемирном торжестве «единственно верного учения». Для христиан вся предыдущая история была «ветхим миром», для большевиков «предысторией настоящей истории человечества». Советский фантаст Иван Ефремов, один из провозвестников грядущего коммунистического общества в своем романе «Час Быка» называет эту эпоху коротко и емко — «Инферно». Ад.

Мне могут сказать — а как же восстание ангелов во главе с Сатаной. А никак — отвечу я, пожимая плечами, никак не свидетельствует это о какой-то особой революционности или «новаторстве» Сатаны. Во-первых, революция- это свершившийся факт, а мятеж ангелов как ни крути, провалился. «Мятеж не может быть удачен, тогда бы звался он иначе.». Во-вторых — революцией называют некое коренное преобразование в какой-либо области человеческой деятельности. «Только там, где наличествует пафос новизны и где новизна сочетается с идеей свободы, мы имеем право вести речь о революции» (Ханна Арендт). В восстании Сатаны, по имеющимся у нас источникам такой идеи не прослеживается. Мятеж из гордыни, желание быть независимым, совсем не обязательно свидетельствует о прогрессивности «мятежника». Порой он может свидетельствовать и о прямо противоположных намерениях — в советской историографии для этого еще один термин придумали — «контрреволюционный мятеж». Вот такими «мятежниками» для христиан были язычники (в советской историографии с ними были вполне солидарны придумав словосочетание «языческая реакция»). После «революции» Христа — «гражданская война» между христианами и язычниками в Римской империи, а после победы «сил прогрессивного человечества» — добивание «очагов контрреволюции», бесовских гнезд и капищ демонов. В Англии, Германии, Скандинавии, славянских странах, Венгрии, позже — в Африке, Америке, Океании. С точки зрения христианства все это- борьба с наследием «проклятого прошлого», освобождение мира от власти Дьявола. Даже порой жутко становится когда видишь как все похоже, один в один. Но эта аналогия и внушает надежду — когда вспоминаем крах СССР.

Но тут, скорей всего, опять раздадутся крики: мол, пишу я не «о Сатане per se», а «о Сатане христианского образа», что плевать саты хотели на то, что пишут о Сатане христиане — «у сатанистов собственная гордость, мы на хрюсов смотрим свысока». Что есть, есть он настоящий Сатана, не имеющий ничего общего с христианскими о нем выдумками, а я-де, повторяю «библейские сказки» о Дьяволе.

Что можно сказать об этом и подобных возражениях? Ну, во-первых, Сатана, как ни крути, остается персонажем христианской мифологии, равно как и из христианства, прямо или опосредованно черпаются представления о качествах, привлекающих в Сатане сатанистов — гордость, мятежность, независимость. Рассматривать Дьявола вне христианского контекста как-то даже странно. А то получается, как по классике: «здесь читаем, здесь не читаем, здесь рыбу заворачиваем», представления о Дьяволе, которые нам нравятся мы берем, а то, что нашим представлениям не соответствует — отбрасываем как «христианские сказки». Так нельзя, я считаю — сатанисты должны давать подобным текстам свою интерпретацию, но не замалчивать и не подтасовывать факты. В конечном итоге такие вещи вскрываются, и временный тактический успех отыграется стратегическим проигрышем.

Во-вторых — без проблем, можем взять и языческую мифологию, с ее Темными Богами. Например, мифологию индейцев майя в эпосе, которых «Поль-Вухе» есть свое «Снисхождение в преисподнюю» которое совершают его близнецы Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу. Они занимались игрой в мяч ( имеющей ритуальное значение в культуре майя) и этим разгневали владык местного Ада — Шибальбы:

"Что это такое? Что происходит там, на земле? Кто эти, что заставляют дрожать землю и вызывают столько смятения? Пойдите и позовите их! Пусть они придут играть в мяч сюда! Здесь мы победим их! Эти (создания) уже более не почитают нас! У них нет более ни почтения, ни уважения к нашему положению, и они даже занимаются своими причудами над нашими головами", — восклицали все владыки Шибальбы.

Аналогия с нисхождением в ад достаточно отдаленная, но все-таки общие моменты присутствуют. Сравним к примеру с апокрифическим «Евангелием от Никодима»:

«Пришел главный царь смерти диавол и сказал Аду (владыке загробного мира): "Приготовься принять Иисуса, который славится (как) Сын Божий, но он — человек, боящийся смерти, ибо сказав: "Душа Моя скорбит смертельно". И (Он мне) много противится и много зла творит. Ибо сделал я (людей) слепыми и хромыми, горбатыми и уродливыми, глухими и страждущими, (а) Он их словом исцеляет; и даже тех, кого я мертвыми к тебе послал, Он от тебя живыми вывел".

Ад опасается, что Христос, раз уж он так крут, может и в Аду навести шороху:

«И отвечал Аду глава нечистой силы: "Что размышляешь и боишься принять Иисуса? Противник Он мой и твой. Я подверг Его искушению и старейшин еврейских заставил клеветать и гневаться на Него, заострил копье, чтобы Его пронзить, желчь и уксус смешал, чтобы дать пить Ему, и древо приготовил для распятия Его, и гвозди, чтобы пробить руки Его и ноги. И приблизилась смерть к Нему, чтобы привел я Его к тебе, покорного тебе и мне".

Принцип то же — где-то наверху появился некто, доставляющий беспокойство тем, кто внизу, оспаривающий власть тех, кто владычествует над смертью и преисподней. И те соответственно ждут его у себя, где рассчитывают наказать «ррэволюционера». Правда, в мифологии майя близнецов-таки убивают владыки Шибальбы, но за них приходят мстить сыновья, тоже близнецы: Хун-Ахпу и Шбаланке.

«А владыки Шибальбы услышали их и сказали: «Кто это те, что снова начинают играть над нашими головами и тревожат нас производимым ими шумом? Может быть, не умерли Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, желавшие возвысить себя перед нами? Идите и сразу же призовите их сюда!».

Новые близнецы спускаются и в итоге расправляются с хозяевами преисподней, действуя, правда, не грубой силой, как Иисус, а хитростью. Кстати, фокусы с фальшивой смертью и последующим триумфальным воскрешением использованы и тут. И после достаточно убедительной победы над владыками преисподней Хун-Ахпу и Шбаланке диктуют «условия капитуляции»:

«Вот наш приговор, который мы возвещаем вам. Слушайте его, вы все обитатели Шибальбы. Поскольку ни ваша великая мощь, ни ваше племя более не существует и поскольку вы не заслуживаете пощады, то вы займете низкое положение, не будут вам оказывать больше почестей. Очень немного достанется вам от крови и черепов, а игра в мяч будет не для вас. Вы будете проводить ваше время в изготовлении глиняных горшков и сковородок и камней для перемола кукурузы. Только дети чащ и пустынь будут представлены вашему покровительству. Но порождения света, сыновья света не будут иметь общения с вами, и они будут избегать вашего присутствия. Грешники, искатели раздоров, носители печалей, изменники, отдающиеся порокам, — вот те, кто будет приветствовать вас. И не будете вы больше неожиданно схватывать людей (для жертвоприношений); помните, что ваше положение теперь низкое!».

В деталях очень много различий, но в главном оно сходится — новые боги, «молодые революционеры» выступают против «темных сил реакции»- в данном случае фигуральный смысл совпадает с буквальным. И побеждают их, разумеется. Отсюда начинается отсчет нового мира, новой «справедливой» жизни.

Но не майя едиными. Возьмем греческую мифологию. Кто там «революционер» — Прометей? Да прям – «молодые революционеры» Зевс и другие олимпийцы. Они борются против «старого порядка», титанов, гигантов, Тифона, а, по сути — против породившей их Геи-Хтонии. По итогам борьбы врагов олимпийцев заточают в Тартар.

«Там-то под сумрачной тьмою подземною боги Титаны, были сокрыты решеньем владыки бессмертных и смертных. В месте угрюмом и затхлом, у края земли необъятной.»

Не они первые и не они последние кого вот так низвергают в хтоническое подземье. По христианским преданиям также заточают и Сатану, после нисхождения Христа в Ад.

Титан Прометей — «попутчик», идеалист, «интеллигент» примкнувший к «олимпийской революции». И как часто бывает с идеалистами, воспринял ее идеалы серьезней, чем они того заслуживают — за что и был прикован. За что боролся, на то и напоролся — примеров в человеческой истории более чем достаточно. Не улучшением жизни людей надо заниматься «новым революционерам», а борьбой с «кулацкими восстаниями» и «белогвардейскими недобитками». Чем и занимается к примеру Аполлон, убивающий змея Пифона и основывающий в месте его обитания Дельфийское святилище ( на месте святилища Геи, надо заметить». Или Геркал всю жизнь посвятивший «зачистке» земли от всяческих хтонических чудовищ.

Вавилонская мифология — молодые боги во главе с «харизматичным вождем» Мардуком противостоят «старому порядку» олицетворяемому Тиамат, Апсу и порожденными ими демонами. «Тиамат», кстати, однокоренное слово с еврейским «Техом», обозначающим «Тьму, предшествующую творению» и видимо, оставшуюся за его пределами. Об этом говорит библейское обозначение Ада как «тьмы внешней». Вспоминаем также низвержение «змия древнего, дракона, называемого дьяволом и Сатаной», ветхозаветного Левиафана, которого Яхве должен поразить своим мечом. Змей, Дракон — один из самых распространенных образов первичного Хаоса и Тьмы. Можно предположить, что некогда на Ближнем Востоке существовал единый миф: о борьбе младших богов со Старшими, о поражении и заточении последних. Миф, распавшийся на множество версий в разных регионах и в крайне искаженном виде проникший в христианскую эсхатологию, в предание о «восстании ангелов». Возможно, что этот миф также повлиял и на греческие легенды о титаномахии. Вспомним, что даже у Мильтона, в его «Потерянном Рае» Сатана обращается за помощью к силам Хаоса и Ночи, существовавшим до творения:

 

Внезапно перед ним престол возник

Владыки Хаоса; его шатер

Угрюмый над провалами глубин

Раскинут широко; второй престол

Ночь занимает, с головы до пят

Окутанная темной пеленой,-

Наидревнейшая изо всего,

Что существует; рядом с ними Орк,

Аид и Демогоргон, чье нельзя

Прозванье грозное произносить…

…К ним обратился храбро Сатана:

" — Вы, Духи или Силы, Нижней Бездной

Исконно правящие: Хаос, ты,

И ты, несозданная Ночь! Пришел

Не как лазутчик, тайны распознать

Владений ваших, и не свергнуть вас;

Негаданно в пустынный здешний край

Забрел я, ибо к свету верный путь

По вашей мрачной области пролег.

Я в одиночку, без проводника,

Во мгле плутаю; не могу найти

Рубеж, где ваше царство темноты

Граничит с Небом. Там, невдалеке,

Возможно, есть места, не столь давно

Отобранные Деспотом у вас.

Туда стремлюсь я; укажите мне

Дорогу,- вас сторицей награжу,

И если мне Захватчика изгнать

Удастся из отторгнутой страны,

Ее верну в первоначальный мрак,

Под вашу руку (в этом цель моя),

И знамя древней Ночи водворю.

Вся прибыль — вам, себе — оставлю месть!"

 

В египетской мифологии все не так однозначно — там все-таки противостоят друг другу братья Осирис и Сет, причем Сет даже младший. Но все равно — это боги одного поколения. А свергает Сета и устанавливает свою власть над Египтом Гор, младший бог по отношению к Сету.

Да и когда миф о «борьбе божественных поколений» отсутствует внешний облик Темных богов, зачастую говорит об их старшинстве. В Лунной триаде — Диана-Селена-Геката- именно Геката, властительница колдовства и ночных призраков представляется старухой. В троице главных богов пруссов — Перкунс-Потримпс-Пекколс- именно последний, бог ночи и подземного мира, изображается стариком. Примерно также представляют обычно и славянского Велеса-Чернобога. Старость- это архаика, дремучая древность, символ знания, утерянного «постреволюционными» поколениями.

Тоже самое относится и к звероликости, монструозности многих Темных Богов – полное скрытое угрозы, расплывчатое воспоминание о первобытном, животном, чуть ли не рептильном прошлом человека.

Да даже банально, на уровне филологии: «темные века», «светлое будущее»- уже о чем-то да говорит. «Мракобесие» пресловутое — тоже ведь как синоним крайней «реакционности взглядов». И это тоже не случайно — «мрак» и «бес», как-то не очень согласуется с христианским учением в любой его форме..

Итак, подведем итог. Как это не парадоксально, но выясняется, что одним из неотъемлемых качеств Сатаны вполне может быть консерватизм, причем в его самой агрессивной форме, то, что в советской пропаганде было принято именовать «реакцией». И тут, как мне кажется, могут возникнуть два возражения ( вернее их может быть гораздо больше, но я остановлюсь на тех, которые считаю наиболее важными):

1. Это что же сатанизм, по-вашему, против технического прогресса, за архаику, замену «стального коня крестьянской лошадкой» и вообще за «назад в пещеры»?

Консерватизм это не всегда «отсталость» — по-крайней мере техническая. Если говорить в терминах политических, на примере различных стран, то нельзя не заметить, что революционность, «прогрессивность» того или иного государства определяется совсем не уровнем технологического развития. В Японии 1868-1945 годов техническая модернизация не стопорилась религиозным почитанием Бога-Императора (в буквальном смысле) и следованием даже не средневековой, а устрашающе-архаичной морали, заставляющей вспомнить о возможном родстве японцев с людоедами Океании. Воинствующе консервативные США Рейгана в союзе с уж и вовсе дремуче-средневековыми моджахедами нанесли-таки поражение до ужаса прогрессивному и рациональному СССР в «холодной войне».

Прогрессивность того или иного общественного устройства, государства определяется именно готовностью отбросить, растоптать свое прошлое и на его обломках выстроить что-то новое, идеально-прекрасное ( и по этой причине- недостижимое). С этой точки зрения Камбоджа Пол Пота и Албания Энвера Ходжи были на порядок более прогрессивными государствами, чем США при Рейгане (да даже при Обаме).

Кстати, отсюда и множество жертв – как при насаждении христианства, так и при «строительстве коммунизма» — список, с лихвой переплевывающий все реальные или воображаемые гонения и репрессии « при старом режиме». Оба действия предполагают насилие над человеческой природой, ломание «через колено»- в перспективе безнадежно проигрываемое. Однако попытки делаются вновь и вновь.

А все равно вы цепляетесь за прошлое и поэтому исторически обречены. Надо глядеть в будущее- оно велико и прекрасно!

Да, если принять за аксиому линейную концепцию развития человеческого общества — от простого к сложному, «неумолимое шествие прогресса»- то да, «реакционные» убеждения в однозначном проигрыше. Однако линейная модель исторического развития является лишь частным проявлением циклической модели. Всевозможные временные циклы по-прежнему определяют условия существование мира ( и соответственно социума, как его части). В рамках «циклического времени» прошлое еще очень даже может вернуться — подкравшись незаметно, как пресловутый пушной зверек. И страшен будет нежданный оскал, в котором блеснут окровавленные клыки Волка пожирающего Солнце.

Сатанизм не «новая религия», не «учение будущего» — это темное прошлое, дремучая мистика, хранящая давно забытые человеком тайны. Но прошлое не замшелое, безнадежно проигрывающее настоящему — нет, это агрессивная, воинствующая «реакция», Прошлое, прорастающее сквозь Настоящее в тысячах возможных форм.

Понимаю, что многим сатанистам не понравятся мои выводы — им будет дорог Сатана — мятежный ангел, несущий свет познания страждущим, окрыляющий и возносящий к звездам. Что же, я ни у кого не могу отбирать их мифы и иллюзии. Но на самом деле….

В треске сучьев, сгорающих в ритуальном костре, в биении шаманского бубна, в молчании перед забытым таинственным мегалитом звучат призывы к Темным Богам. В шуме ветров, волчьем вое, крике сов, змеином шипении слышится нам Их ответ. И это вечное Прошлое, которое с завершением Великого Цикла обернется прекрасным и страшным Будущим.